Автор предисловия: Борис Леонидович Бойко, сын Леонида Васильевича Бойко
Во второй половине 70-х годов, в один из приездов отца в Москву, я стал расспрашивать его о былом. Мне хотелось знать о своих дедушке и бабушке, его родителях, о его дедушках и бабушках, родителях его родителей. Отец с удовольствием рассказывал, и я едва успевал записывать имена, даты. Его рассказ занял не менее двух вечеров.
Отец отличался прекрасной памятью и мог назвать не только всех многочисленных детей своих дедушки и бабушки по отцу – Степана Захаровича и Дарьи Акимовны – но и, что особенно меня удивляло, их даты рождения и смерти. К именам и датам добавлялись истории их жизни, кто на ком женился и как звали жену или мужа. Он помнил и называл имена не только своих дядюшек и теток, но и их детей - своих двоюродных сестер и братьев. Со многими из них в течение жизни он редко, но встречался и переписывался.
Когда отец уехал, я перечитал свои записи и увидел, что картины былого, сжатые до имен и цифр, утратили краски живого рассказа. И тогда я предложил отцу написать воспоминания. Мне хотелось, чтобы он сам восстановил на бумаге то, что было его жизнью, жизнью его родителей и нас, детей.
Отец с охотой взялся за перо, а я стал терпеливо ждать. В следующий приезд в Москву он привез начало своих воспоминаний. Они были написаны от руки на листах клетчатой бумаги формата А4 очень разборчиво, почти без помарок. Отец не предполагал, что этот текст будет когда-нибудь перепечатан на пишущей машинке, для семейного чтения он был вполне пригоден. Шел 1977 год, я много переводил для приработка, сидел за пишущей машинкой и по вечерам, и по воскресеньям. Я подумал тогда, что перепечатаю его воспоминания разом, когда он привезет их окончание. Или, если не будет у меня на то времени, то отдам рукопись машинистке перепечатать за плату, чтобы было три экземпляра – по экземпляру каждому из нас, мне Юре и Володе.
Следующие пять лет пронеслись, как мгновение. Я не подталкивал отца к продолжению работы над воспоминаниями, и отец утратил к ним интерес. Летом 1982 года стало окончательно ясно, что отец тяжело заболел, это был рак желудка, в декабре мы его уже хоронили. Мы уезжали сразу же после поминок, я пытался найти в его бумагах продолжение воспоминаний, но обнаружил только черновой вариант все того же текста, который уже был у меня.
Жизнь продолжалась. Привезенные бумаги были наскоро прочитаны и помещены в папку, где уже хранился текст воспоминаний. Эта папка была присоединена к другим многочисленным папкам с бумагами, хранившимся на антресоли. Всякий раз, когда я рылся среди этих папок и натыкался на нее, мне хотелось перечитать ее содержимое. Но времени на это не было. Впервые я погрузился в чтение два года назад, когда мне было предложено написать об отце в готовящийся сборник о журналистах, работавших в воронежской газете «Коммуна». Такой текст я написал, жалкие фрагменты из него были воспроизведены автором книги о журналистах «Коммуны», вышедшей в воронежском областном издательстве. Но, как мне было сказано, и на том спасибо.
Со времени смерти отца прошло 25 лет. Умерли его родные братья, мои дядья Виктор и Лев, его двоюродные сестры Татьяна и Елизавета, жившие в Курске, о них мы прочтем в воспоминаниях. Умерли и те, о ком он не написал в воспоминаниях, но о ком рассказывал мне в те далекие вечера, среди них московские тетушки Туся (Наталья) и Зинаида. Умерли потенциальные читатели воспоминаний отца - родной брат Юрий и троюродный брат Слава Коршиков – правнуки Степана Захаровича Бойко, патриарха нашего рода, как о нем пишет в своих воспоминаниях отец.
История, как известно, повторяется. Алеша, ему в этом году 45, попросил меня записать все то, что я могу вспомнить о своем харьковском детстве на Холодной горе, где я к его удивлению, прожил всего три года. На Холодной горе я пошел в первый класс, а затем, спустя годы, но уже в другую школу – в десятый. И еще один год я прожил на Холодной горе, когда после окончания школы, не набрав проходных баллов в политехнический институт, поступил на завод «Серп и молот». Как мало он знал о моем детстве. Впрочем, он и не мог о нем знать. Когда он рос, я каждый день уходил на работу, а когда возвращался домой, то вновь садился за письменный стол, – то ли что-то неотложное нужно было приготовить к завтрашним занятиям, то ли поджимали сроки сдачи очередного перевода. Мы были оба заняты, Алешу захлестывала начинающаяся жизнь, я целиком был во власти повседневных дел.
Наступил мой черед садиться за воспоминания. Я обещал, но начал не со своего текста, а с перепечатки незаконченной рукописи отца. Впрочем, не перепечатки, пишущих машинок уже давно нет в обиходе. Я набрал текст на компьютере, на ноутбуке. А когда набирал, то видел, что в тексте многого не хватает из того, что я слышал в живом рассказе отца. И еще, текст воспоминаний отца – это только воспоминания о его детстве. В центре повествования рядом с отцом и матерью, рядом с братом Виктором, двоюродными сестрами Татьяной и Лилей (Елизаветой), крупным планом выписана фигура его дедушки – Степана Захаровича Бойко. В кратких сносках и в послесловии я попытаюсь написать о всех родных, о ком мне рассказывал отец и о ком он, может быть, написал бы в своих воспоминаниях, если бы довел их до конца.
Москва. Преображенка. Ноябрь 2007 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий